РОССИЯ

Б.С. Эбзеев

судья Конституционного Суда
Российской Федерации

Защита прав человека в Конституционном Суде Российской Федерации

      Уважаемый Председатель!
      Дорогие армянские коллеги!

Прежде всего хочу выразить вам самую искреннюю признательность за то, что в очередной раз вы собрали нас в этом замечательном городе, в этой замечательной стране и мы имеем возможность еще и еще раз обменяться своими соображениями о том, чего достигло конституционное правосудие на сегодняшний день, каковы стоящие перед нами проблемы и каковы пути и способы их решения.

Конституционный Суд Российской Федерации в ноябре 2001 года отмечал свое 10-летие и подводил итоги: за десять лет принято около 200 постановлений и около 1500 определений. Хотел бы назвать еще одну цифру: ежегодно в Конституционный Суд обращается не менее 10-13 тысяч человек. Не называю точную цифру, поскольку ежегодно число обращений в Конституционный Суд становится на 1000 больше. В связи с этим хочу обратить внимание и на следующее обстоятельство: на первом этапе деятельности Конституционного Суда Российской Федерации половину обращений составляли запросы органов государственной власти, а другую половину – конституционные жалобы граждан. По мере того как политические и правовые институты России приобретали необходимую устойчивость, обращений граждан становилось все больше, и сегодня 98% поступающих в Суд обращений составляют жалобы граждан на нарушение их конституционных прав и свобод.

Хотел бы сделать еще одну оговорку: в 1991 году, когда мы начинали работать, действовавший тогда Закон о Конституционном Суде Российской Федерации не знал института конституционной жалобы, как не знала этого института и действовавшая в тот период с многочисленными изменениями и дополнениями Конституция Российской Федерации. В число полномочий Конституционного Суда входила проверка так называемого обыкновения правоприменительной практики (если кто-то из участников этого семинара спросит меня, а что же такое «обыкновение правоприменительной практики», он поставит меня в серьезное затруднение). Но воспользовавшись именно этим положением, Конституционный Суд практически в первые месяцы своей деятельности легализовал институт конституционной жалобы.

Уникальность организации и функционирования конституционного правосудия в России заключается в том, что только Конституционный Суд вправе интерпретировать собственный закон и это толкование предписывать в качестве единственно возможного варианта любому правоприменителю, любому органу государственной власти. И мы воспользовались этим обстоятельством в пользу человека, права и свободы которого действующей Конституцией признаны доминантой социального, экономического и политического развития и составляют основу существующего правопорядка.

И если после октября 1993 года общество однозначно выступило за сохранение Конституционного Суда России в качестве самостоятельного института, то только потому, что Конституционный Суд с первого дня своего существования основной задачей своей деятельности считал защиту прав и свобод человека и гражданина. Может быть, самое главное, что удалось сделать Конституционному Суду в течение 11 лет своего существования, заключается в том, что удалось убедить общество в том, что государство и право не цель, а средство для развития личности и обеспечения ее свободы, в том числе путем установления правовых пределов государственной власти и ограничения самого государства, которое в данном контексте имеет именно инструментальное значение. В этом исходная посылка деятельности Конституционного Суда Российской Федерации, в этом, полагаю, и причина того, что 98% заявителей, обращающихся в Конституционный Суд России, – граждане.

Действующая Конституция Российской Федерации закрепляет весьма широкий круг прав и свобод, включая социальные, экономические и культурные, а также политические и гражданские. При этом в Конституции содержится весьма важное положение: в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации. Мы, по существу, уже в 1993 году разрешили ту коллизию, о которой применительно к Армении говорил наш уважаемый коллега Владимир Оганесян. В связи с этим возможно привлечь внимание также к следующему обстоятельству: для Конституционного Суда не должно быть прав более важных или менее важных. В отличие от некоторых наших коллег (я имею в виду и ученых, и практиков), я с большим скепсисом отношусь к попыткам отнести экономические, социальные и культурные права к числу так называемых мнимых прав. Убежден, что все права, включая как гражданские и политические, так и экономические, социальные и культурные, в равной мере важны для развития человека и обеспечения его свободы. Отсюда – все права и свободы подлежат равной правовой защите со стороны Конституционного Суда.

Разумеется, экономические, социальные и культурные права неразрывно связаны с государственным бюджетом, с государственным финансированием. Нельзя не учитывать и того факта, что в течение многих десятилетий государство носило патерналистский характер, и в этой связи в обществе достаточно сильна психология социального иждивенчества. В связи с этим Суд, весьма последовательный в защите гражданских и политических прав, осторожен в интерпретации принципа социального государства, который является одним из основополагающих принципов конституционного строя Российской Федерации.

В деятельности Конституционного Суда Российской Федерации четко прослеживается деление прав и свобод граждан на абсолютные, к числу которых мы относим права и свободы, которые никогда и ни при каких условиях не могут быть ограничены, и такие права и свободы, которые могут быть ограничены, могут быть объектами соразмерного (или пропорционального) государственного вмешательства, разумеется, при наличии условий, предусмотренных в статье 55 действующей Конституции Российской Федерации.

Далее, уважаемые коллеги, хотел бы высказать гипотезу, что перечень прав и свобод, зафиксированный в действующей Конституции Российской Федерации, не является исчерпывающим. Мы признаем общепризнанные принципы и нормы международного права обязательными и считаем их частью своей национально-правовой системы. Частью нашей национально-правовой системы мы считаем и те международные договоры, которые подписала и ратифицировала Россия. Следовательно, даже если то или иное право текстуально не воплощено в действующей Конституции Российской Федерации, мы имеем возможность отнести его к числу основных и обеспечить ему должную конституционно-правовую защиту.

Полагаю возможным, уважаемые коллеги, обратить внимание еще на одно обстоятельство: в действующей Конституции Российской Федерации правам и свободам посвящена глава 2. Отсюда, однако, не следует, что основные права и свободы человека и гражданина закрепляются только в главе 2, они могут закрепляться и закрепляются и в иных главах действующей Конституции Российской Федерации. Я имею в виду местное самоуправление, интерпретированное Судом в том числе как конституционное право граждан, осуществляемое в условиях коллективности.

Возможно, в этом причина того широкого использования в решениях Конституционного Суда Российской Федерации международно-правовых актов: Пактa о правах человека 1966 года, Всеобщей декларации прав человека 1948 года, иных универсальных международно-правовых документов. Конституционный Суд придает большое значение Европейской конвенции о правах человека и актам Европейского суда по правам человека. Полагаю, уважаемые коллеги, что сегодня толкование, которое не учитывает позицию Европейского суда по правам человека или конфронтирует с ним, едва ли может считаться приемлемым. В частности, для нас чрезвычайно важны выводы Европейского суда относительно соблюдения соразмерности (пропорциональности) государственного вмешательства в сферу основных прав. Мне близка идея, получающая закрепление во многих решениях Европейского суда по правам человека, относительно обязанностей государств-участников Конвенции о правах человека не только признавать права, закрепленные ею, и не только защищать эти права, но и защищать те социальные и иные ценности, которые за этими правами и свободами скрываются, поскольку только в этом случае права и свободы, которые мы провозглашаем, обретают реальный смысл. Многократно тиражировались в решениях Конституционного Суда позиции Европейского суда по правам человека, касающиеся роли и значения судебной власти и условий ее эффективности и многие другие.

Несколько слов о субъектах обращения в Конституционный Суд России с конституционными жалобами. Согласно статье 125 (часть 4) Конституции Российской Федерации в Конституционный Суд России с индивидуальными жалобами могут обращаться граждане. Должен, однако, заметить, что с самого начала действия Конституции Российской Федерации мы (в контексте обсуждаемой проблемы) дали достаточно широкое истолкование самого этого понятия «граждане» – в смысле политической принадлежности лица к государству. В практике деятельности Конституционного Суда весьма нередки обращения лиц без гражданства, а также иностранных граждан.

При определении круга субъектов конституционной жалобы нельзя не учитывать, что многие права и свободы, будучи инструментами обеспечения индивидуальной автономии человека, в то же время являются и способами его социализации и осуществляются в различных коллективных формах. Стало быть, правом на подачу конституционной жалобы обладают объединения граждан, включая, например, профессиональные союзы, акционерные общества. В нашей практике есть примеры рассмотрения Конституционным Судом жалоб государственных унитарных предприятий, имущество которых принадлежит им на праве хозяйственного ведения или на праве оперативного управления.

Весьма вероятно признание права обращаться с подобными жалобами и политических партий, хотя с 1993 года в практике деятельности Конституционного Суда подобных обращений не было. Но вот обращения религиозных объединений достаточно часты. В числе субъектов конституционной жалобы, согласно позиции Конституционного Суда, выраженной весной 2002 года, – также органы местного самоуправления, защищающие конституционное право на местное самоуправление. Важным инструментом обеспечения Конституционным Судом прав человека и гражданина могут стать обращения Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации. Уже сегодня такую функцию выполняют многочисленные обращения судов – общей юрисдикции и арбитражных. При этом мы максимально широко истолковали право судов на обращение с запросами в Конституционный Суд.

Уважаемые коллеги, теперь буквально несколько слов об основных направлениях и формах деятельности Конституционного Суда в плане защиты прав человека.

Во-первых, мы считаем важным направлением и формой нашей деятельности выявление нормативного содержания основных прав. Речь идет, с одной стороны, об адекватной интерпретации конституционных формулировок, памятуя при этом о том, что Конституция всегда «умнее» своих создателей, с другой же стороны, об установлении объективных пределов основных прав, без чего невозможна оценка на оселке конституционности проверяемых актов.

Во-вторых, существенное место в деятельности Конституционного Суда России занимает конституционное истолкование тех или иных законов, выявление их конституционного смысла. Тем самым Конституционный Суд корректирует правоприменительную практику, а также формирует позитивную, соответствующую Конституции Российской Федерации правоприменительную практику. Тем самым в орбиту судебного конституционного контроля одновременно включаются акты иных судов, в целом правоприменительная практика.

В-третьих, в последние годы значительное место занимают обращения к законодателю и даже поручения законодателю. В данном контексте должен сделать одну оговорку: конституционные суды, на мой взгляд, являются не только «негативным», но и «позитивным» законодателем, и именно это качество позволяет рассматривать их правовые позиции в качестве нормативных установлений, юридическая сила которых совпадает с юридической силой самой Конституции. Кстати, этим обусловлено деление наших определений на два вида: так называемые отказные определения (они обычно бывают относительно небольшими) и определения с «позитивным» содержанием. Конституционная жалоба разрешается без ее рассмотрения в открытом заседании Суда на основе тех позиций, которые выработаны ранее при рассмотрении того или иного дела. При этом такие правовые позиции – процессуально-правовые и материально-правовые – формулируются Судом не только в его постановлениях, но и определениях.

В-пятых, в качестве важного направления защиты прав человека можно рассматривать толкование самой Конституции. В этом случае Суд особенно часто прибегает к так называемым общим принципам права. Это, однако, тема самостоятельного обсуждения.

Резюмируя сказанное, в контексте защиты прав и свобод человека и гражданина значение решений Конституционного Суда можно оценивать по меньшей мере в следующих аспектах: этими решениями прямо и непосредственно защищаются права человека и гражданина, как они закреплены в Конституции; они дают ориентиры для всех властей (прежде всего судов и иных правоприменителей) и определяют параметры их деятельности в данной сфере; эти решения учат граждан бороться за свои конституционные права, используя при этом механизмы конституционного правосудия; они формируют свободную от политических пристрастий конституционно-правовую доктрину России на современном этапе развития отечественной государственности; эти решения, преодолевая наслоения прошлого, формируют и утверждают в общественном правосознании демократическое видение взаимоотношений государства и личности в Российской Федерации, основанных на осознании инструментальной роли государства и права.

Благодарю за внимание. И еще раз выражаю сердечную признательность нашим коллегам из братской Армении за великолепную организацию нашего форума, за тепло души и гостеприимство!