Одним из стержневых и, пожалуй, наиболее чувствительных вопросов является решение вопроса уточнения объектов контроля и субъектов, обращающихся в Конституционный суд. В зависимости от того, по отношению к каким объектам осуществляется контроль, становятся ясными задачи, поставленные перед Конституционным судом. Ответив же на вопрос, кто правомочен обращаться в Конституционный суд, можно представить себе степень жизнеспособности данного суда.

Международный опыт свидетельствует, что страны, имеющие специализированные органы конституционного контроля, можно условно разделить на три группы:

1. Страны, где на Конституционные суды возложены:
а) вопрос решения конституционности законов и других нормативных актов;
б) решение споров, возникающих по вопросам полномочий между органами государственной власти и органами управления;
в) конституционный контроль защиты прав человека.
2. Страны, где конституционными судами осуществляются только полномочия, предусмотренные подпунктами "а" и "б".
3. Страны, где конституционные суды, в основном, осуществляют функции, предусмотренные подпунктом "а".

К первой группе можно отнести Австрию, Германию, Испанию, Португалию, Италию, Россию, Словакию, Венгрию, Словению, Грузию и т. д.

Ко второй группе, где основной акцент ставится на сохранение конституционного баланса деятельности властей, можно отнести Грецию, Болгарию, Турцию, Кыргызстан, Литву и т. д.

В третью группу, где оказалась и Армения, включены страны, где сфера деятельности Конституционных судов существенно ограничена Конституцией. Подобные системы существуют во Франции, Румынии, Польше, Латвии, Молдове, Украине, Казахстане, Узбекистане и т. д.

Отметим также, что большая часть стран, вошедших в разные группы, особо выделяет вопросы обеспечения конституционности и законности деятельности политических партий, проведение выборов и референдумов, что стало предметом конституционного контроля. В частности, с целью обеспечения конституционности деятельности политических партий, в ряде стран Конституционным судам предоставляется право каждый год проверять их счета. Более того, например, в Португалии вопрос регистрации партий возложен на Конституционный суд. В этой стране Конституционный суд контролирует также доходы государственных служащих, при их назначении на работу и освобождении, требуя декларацию о доходах и собственности, которая может быть проверена.

Независимо от того, в какую группу включена страна и какова сфера охвата конституционного контроля, исходя из характера решаемых задач, поставленных перед страной, должны быть уточнены объекты конституционного контроля.

Направленность деятельности Конституционного суда, как и его результативность, в первую очередь обусловлены кругом объектов контроля, т. е. вопросами конституционности (в отдельных странах и законности) нормативных актов, которые Конституционный суд должен взять на рассмотрение.

В основном это относится к следующим правовым актам:

- Конституция;
- законы;
- другие нормативные акты;
- международные договоры;
- решения судов;
- решения органов местного самоуправления;
- решения партий;
- решения общественных организаций.

Не много найдется стран, где все отмеченные типы правовых актов выступают в качестве объектов конституционного контроля. В основном это страны вышеупомянутой первой группы. Тенденция развития конституционного правосудия такова, что число стран этой группы постоянно растет. Но здесь есть тема для дискуссии, связанная, прежде всего, с Конституцией и законами, принятыми референдумом. Как уже отмечалось, немало случаев, когда конституционные суды обращались к этому вопросу и даже принимали решения для уточнения своей позиции. Пример Франции, Чехии и ряда других стран свидетельствует о том, что подобные страны склонны остерегаться конституционного контроля Конституции и законов, принятых референдумом. Несмотря на то, что к этому вопросу уже обращались, хотелось бы добавить, что система конституционного контроля никогда не будет целостной и действенной, если она не охватывает права толкования Конституции независимо от характера конституционного контроля любых типов нормативных актов. По этому поводу следует выделить вторую группу дискуссионных вопросов. Она относится к решениям центральных и региональных органов исполнительной власти и органов местного самоуправления. Опыт Армении показывает, что за исключением постановлений правительства, правовые акты подобного типа не являются объектом конституционного контроля. Подобная ситуация типична, в основном, для стран, входящих в третью группу. С одной стороны, это объясняется тем, что перед Конституционным судом не ставится задача решения споров по вопросу полномочий, к тому же Суд не наделен правом на основе индивидуальных жалоб сделать предметом рассмотрения вопрос конституционности и законности актов, связанных с задачами защиты прав человека. С другой стороны - в общей судебной системе предпринимается попытка сконцентрировать эти вопросы в судах общей юрисдикции, а внимание конституционных судов заострить на задаче обеспечения конституционности законов и международных договоров. Подобное решение, однако, требует четкого определения функциональных взаимоотношений Конституционного суда и общей судебной системы (лучшим примером опять-таки могут служить Австрия, Германия, Испания или Италия), чтобы не появились, с одной стороны, тупиковые ситуации, с другой - решение вопроса не оставалось в подвешенном состоянии и было перенесено в сферу административной волокиты. К сожалению, в этом вопросе в Армении не было найдено должное решение и проблема в целом подлежит пересмотру.

Часто выражается мнение, что конституционный контроль осуществляется посредством централизованной или децентрализованной судебной системы, а все другие органы, которые непосредственно связаны с этим вопросом, выступают как субъекты, обращающиеся в Суд (если это предусмотрено Конституцией или законом). Это, по нашему мнению, неправильный подход и вызывает неразбериху. Понятия "субъект конституционного контроля" и "субъект, имеющий право обращаться в Конституционный суд" - существенно отличаются.

Изучение конституций многих стран однозначно свидетельствует, что разные органы, непосредственно, в той или иной мере, правомочны осуществлять конституционный контроль.

Естественно, что конкретный контроль осуществляется различными способами и в установленном законом порядке для любого субъекта. Хоть в разных странах все это и имеет свои особенности, однако, в общем, субъектами конституционного контроля являются:

- народ (когда принимает референдумом Конституцию или производит в ней изменения);
- президент страны (у большинства стран в тексте клятвы Президента закреплена обязанность защищать Конституцию, а ст. 49 ч. 1 Конституции Республики Армения определяет, что президент РА следит за соблюдением Конституции, обеспечивает нормальную деятельность законодательной, исполнительной и судебной властей. Подобная правомочность, также, требует четкого механизма);
- парламент;
- специализированные органы конституционного правосудия;
- судебная система общей юрисдикции;
- правоохранительные органы;
- любой государственный орган или общественная организация (которые обеспечивают принятие своих решений и действия в соответствии с Конституцией). Здесь особенно выделяются правительства, в отношении которых Конституцией предусмотрены особые обязанности (например, ст. 89 п. 7 Конституции Республики Армения гласит, что правительство обязано принимать меры для укрепления законности, обеспечения прав и свобод граждан).

В ряде стран конституцией предусмотрен институт защитника народа (омбудсмен), который также является субъектом конституционного контроля.

Одним из видов контроля является то, что в ряде стран Конституция оговаривает право физическим и юридическим лицам не подчиняться неконституционным законам (Гана, Бенин, Словакия, Германия).

Как уже отмечали, система конституционного контроля не может считаться полной, если она не охватывает все поле сохранения и развития системы ценностей, исторически сформировавшихся как плод общественной жизни данного народа и страны. Поэтому каждая ячейка общества выступает также как субъект конституционного контроля - собирательной и смоделированной системы ценностей.

Один из основных вопросов конституционного правосудия следующий: кто является субъектом, обращающимся в Конституционный суд, и как они осуществляют свои полномочия, в особенности в сфере абстрактного контроля? Как правило, к их числу относятся глава государства, парламент и определенная часть его членов, правительство, суды общей юрисдикции, граждане.

Стоит отметить, что в ряде стран круг субъектов, обращающихся в Конституционный суд, обширен. Например, в Португалии таковыми являются, также, министры, парламентские фракции, прокурор, судьи, органы территориального самоуправления, граждане.

В России - Президент, правительство, Государственная Дума, Совет Федерации, 1/5 депутатов, Высший арбитражный суд, Верховный суд, любой судья, законодательные и исполнительные органы субъектов Федерации, а также граждане (если закон попрал их права).

В Сирии таким субъектом являются только Президент страны и 1/4 парламента, в Шри-Ланке - только Президент.

Во Фраации до 1974 г. право обращения имели Президент, правительство и председатели палат парламента (за это время Конституционный Совет слушал ежегодно в среднем 1 дело по о просу конституционности). Начиная с 1974 г. обращающимися субъектами стали 60 депутатов и 60 сенаторов (в 1974 - 1991 гг. заслушано 220 дел по инициативе последних).

В Германии круг субъектов, обращающихся в Конституционный суд, расширился в 1969 г.

В некоторых странах обращающимися субъектами могут быть и сами конституционные суды, т. е. Конституционный суд может рассматривать дело по собственной инициативе. В отдельных странах закон это предусматривает и уточняет рамки инициативы (Албания, Австрия, Бенин, Габон, Польша, Узбекистан). Например, если Конституционный суд Австрии рассматривает дело на предмет конституционности какого-то положения закона, то он может сделать объектом рассмотрения и другие положения данного закона, независимо от того, отмечено это в обращении, или нет. Вообще, рассмотрение дела по своей инициативе как право, предоставляемое конституционным судам, считается нецелесообразным и мы полностью согласны с таким подходом, так как для Суда появляется опасность быть втянутым в политические игры (свидетельством тому опыт России, где в 1991-1993 гг. Суд имел такое право, аннулированное Конституцией в 1993 г.).

Для результативности конституционного контроля необходимой предпосылкой является и право прямого обращения судов общей юрисдикции в орган, осуществляющий конституционный контроль, а также право Конституционного суда, на основании индивидуальной жалобы, пересмотреть решение суда, применившего, по мнению заявителя, неконституционную правовую норму.

Ныне самая актуальная задача в вопросе определения конституционности нормативных актов - признание субъектом обращающихся физических лиц. Это двойственная задача. Во-первых, существенно расширяется круг субъектов конституционного контроля и контроль становится более действенным, во-вторых, становится более совершенной внутригосударственная система защиты прав человека.

Независимо от характера системы (европейский, американский или другой вариант) важно, чтобы физическое лицо имело возможность поднять вопрос о конституционности нормативных актов и в судебном порядке получить решение (например, в Словении около 80 процентов нормативных актов принимаются к рассмотрению на основании индивидуальных жалоб¹⁹. Этот вопрос становится очень опасным, когда остается в подвешенном состоянии, становясь стимулятором политической напряженности.

Среди субъектов, обращающихся в Конституционный суд, должны найти место и органы местного самоуправления (как это существует в некоторых странах), и церковь (религиозные организации). К этим вопросам также есть различные подходы. Особенно это относится к религиозным организациям, которые отделены от государства, но должны быть в состоянии защищать свои (некоторым образом и своих верующих) конституционные права. В этом вопросе, пожалуй, интересен пример Германии, где в 1 части ст. 4 Конституции предусмотрено, что религиозные союзы могут представить жалобу по вопросу конституционности, если их основное право на свободу вероисповедания нарушено.

Добавим, что вообще результативность деятельности институтов конституционного контроля, целенаправленность их работы в значительной мере обусловлена вдумчивым и взвешенным выбором круга обращающихся субъектов. Лучшая модель, пожалуй, та, где все субъекты конституционного контроля (и надзора), а также граждане (в вопросе защиты своих конституционных прав) являются субъектами, обращающимися в Конституционный суд.

Что касается вопроса конституционности нормативных актов, то общая тенденция такова, чтобы члены парламента возможно меньшим числом имели право обращения в Конституционный суд.